Первая и весьма реальная проблема, с которой сталкивается Министерство промышленности и торговли РФ – ограниченное число компаний, которые можно отнести к российским производителям. Речь идет о вертикально интегрированных, прозрачных с точки зрения документооборота и производственных операций компаниях, готовых вести действительную политику импортозамещения. Как правило, это либо узконаправленные предприятия, либо крупные холдинги, ориентирующиеся на серьезное развитие одного-двух приоритетных направлений – нельзя объять необъятное.

Другой вопрос – объем государственной поддержки, на которую могут рассчитывать предприятия легкой промышленности. Так, Фонд развития промышленности готов субсидировать в 2016 году проекты на общую сумму 1,4 млрд рублей. Между тем реальные вложения в инфраструктурные промышленные проекты не сопоставимы с теми суммами, которые выделяются предприятиям - получателям государственной помощи. Так, Группа компаний «Энергоконтракт» за восемь лет реализации программы импортозамещения вложила в развитие производства 1,4 млрд рублей; инвестиции «БТК Групп» превышают 3 млрд рублей. Как видим, эти суммы на порядок выше тех средств, которые может позволить себе государство сегодня в виде дотаций, грантов и субсидий на поддержку легкой промышленности.

Кроме этого, заявленные цели государственной поддержки сильно корректируются реальной ситуацией в секторе. Можно сколько угодно говорить о развитии производств и целых кластеров в сфере легкой промышленности, но запланированные на сегодняшний день объемы производства в общих потребностях отрасли выглядят недостаточно.

Ожидать, что бизнес самостоятельно решится на развитие, к сожалению, не приходится. В текущих экономических условиях подавляющее большинство компаний сокращают расходы и замораживют инвестиционные программы. Пока экономисты обещают России период кризиса до 2020 года. Каким же окажется технологическое отставание российской легкой промышленности при сохранении статус-кво в системе государственной поддержки отрасли?

Между тем уже сегодня правительство могло бы выбрать более действенные меры государственной поддержки. В частности, ими могут стать налоговые льготы и изменение таможенных пошлин. Будучи механизмом гораздо более сложным, чем прямая финансовая поддержка, такие меры в случае их введения могли бы распространяться на все отрасли и быть интересны всем компаниям, локализующим производство в России. Полномасштабное развитие собственного производства начнется в легкой промышленности лишь тогда, когда выгоднее станет импортировать пряжу, чем ткани, а  ткани – чем готовые изделия. Данное утверждение справедливо и для любой другой сферы промышленности.

Кроме того, настоящее импортозамещение должно включать локализацию не только производства текстильных материалов, но и соответствующего оборудования. Пока же наиболее технологичные предприятия легкой промышленности вынуждены использовать исключительно импортное оборудование: безусловно, самое современное, но не имеющее аналогов в России. Более того, часто российские производители не в состоянии обеспечить даже поставку комплектующих и расходных материалов надлежащего качества.

Требующее определенной политической воли изменение налоговой политики станет одновременно важным сигналом для отрасли, символизируя переход от единовременных мер к системной поддержке со стороны государства. Для легкой промышленности, где срок окупаемости проектов превышает часто 10-15 лет, прозрачность, прогнозируемость и понимание перспективы являются главными факторами привлечения необходимых инвестиций в развитие, в том числе за счет собственных средств.

Группа компаний «Энергоконтракт» начала реализацию программы импортозамещения в 2008 году, задолго до того, как развитие производства в России стало главным трендом государственной политики. К 2015 году большая часть производственной цепочки компании – от этапа ткачества до выпуска готовой продукции – была перенесена на собственные мощности в РФ. Данный пример, скорее, исключение из правил. Владельцы «Энергоконтракта» проявили завидную дальновидность, выбрав правильный вектор развития, который впоследствии стал самым актуальным. Однако любой бизнес движется туда, где выше экономическая целесообразность, туда, где созданы наиболее благоприятные условия, поэтому для получения системного эффекта в масштабе государства крайне важно, чтобы стратегическое планирование было сопряжено с насущными потребностями бизнеса.

Требует уточнения и методика выделения грантов на новые разработки в сфере легкой промышленности, где в настоящее время главным критерием выступает уникальность решения. Между тем средств, выделяемых тому или иному производителю в рамках проектов НИОКР, достаточно в лучшем случае для повышения его конкурентоспособности, но недостаточно для развития рынка и технологий.

Несколько слов хотелось бы сказать и о том, что, собственно, понимать под термином «российский производитель». В секторе производства спецодежды, например, отсутствует обязательная сертификация материалов и комплектующих: производитель обязан сертифицировать лишь готовую продукцию. Это приводит к тому, что число компаний, проводящих реальную политику по локализации производства, не так уж велико (существует соблазн построить очередную «потемкинскую деревню»: иметь одну небольшую фабрику в России для спекуляций на тему локализации, а реальные объемы производить на 5-6 китайских или вьетнамских фабриках). Те же, кто действительно последовательно переносит в Россию все технологические этапы производства, в определенный момент сталкиваются с объективным барьером в виде отсутствия исходного сырья. Так, ГК «Энергоконтракт», запустив в прошлом году в эксплуатацию ткацкий комплекс, на данный момент фактически не имеет возможности увеличить глубину локализации. Производства метаарамидных волокон, из которых изготавливается защитная ткань, в России не существует. "Это же относится к коже, хлопковому и многим химическим волокнам".

Существуют и другие вопросы, которые правительство может решить в интересах отечественной легкой промышленности уже сегодня. К ним, в частности, относится создание понятной и действенной системы защиты патентных и авторских прав. Проблема фальсификата – в отношении как готовой продукции, так и материалов – хорошо знакома отечественным производителям. Между тем доказать вину компании, нарушающей права производителя, гораздо сложнее, чем их нарушить. В длительной процедуре уведомления о нарушении авторских прав, предъявления требований об изъятии контрафактной продукции и приостановки продаж никак не учитываются понесенные репутационные и коммерческие потери.

Затронув тему производства средств индивидуальной защиты, нельзя обойти и вопрос несоответствия регулирующей документации. В настоящее время в Типовых отраслевых нормах, Техническом регламенте Таможенного Союза и ГОСТах встречается огромное количество несостыковок, начиная с несоответствия в наименовании. Унификация нормативно-технической документации в масштабах Таможенного Союза должна стать важнейшей задачей регулирующих органов на ближайшую перспективу.

Проблема прозрачности закупок и не работающий, по сути, институт инновационных закупок тормозят развитие инноваций в легкой промышленности. Инновационную продукцию практически невозможно разработать и поставить по цене обычной, и конкурсные ценовые ограничения служат прямым сигналом производителям: недешевые инновации не требуются. Не способствует внедрению новых разработок и практика заключения годовых контрактов: при существующем горизонте планирования и сроках окупаемости в отрасли она фактически лишает смысла любые попытки создания инновационного продукта. Для системного развития отрасли критически важно определить правила проведения инновационных закупок и перевести их из плоскости теории к реальной практике.

Сегодня государственные ведомства, курирующие развитие легкой промышленности, имеют возможность выбрать алгоритм поддержки отрасли. Возможно, на первый взгляд, более простой и действенной может показаться именно финансовая помощь в той или иной форме, а не перестройка законодательной базы. Однако, какой подход глобально сыграет в интересах импортозамещения?

Александр Арышков, Виктория Озерицкая, ГК «Энергоконтракт»