– Сергей Леонидович, некоторые эксперты пророчат традиционному текстилю скорую и мучительную смерть. Как вы к этому относитесь?

– Разговоры про скорую и мучительную смерть текстиля я слышу уже очень много лет. Недавно я готовился к одному выступлению, поднял собственные тезисы разных лет. И нашел интервью 2005 года, в котором были те же самые вопросы про скорую и мучительную смерть текстиля. Однако мы видим, что на сегодняшний день все в целом в том же положении. Процессы стагнации или роста сменяют друг друга в зависимости от общеэкономической ситуации. Так что российский текстиль жил, жив и будет жить. В том, что он будет развиваться, я уверен. Иначе мы бы не занимались им столько времени. Вопрос стоит только один: о необходимости технического перевооружения.

– Этому вопросу тоже уже не один год…

– Да. Сейчас я подготовил и передал в департамент лесной и легкой промышленности Министерства промышленности и торговли РФ семь своих предложений по повышению конкурентоспособности нашей промышленности. Это взгляд, прошу прощения за нескромность, опытного промышленника. Я 12 лет занимаюсь развитием производства. Именно производством – не только финансовыми потоками и стратегией развития.

Наша легкая промышленность очень конкурентоспособна по отношению к легпрому других стран: начиная от Таджикистана и заканчивая Китаем. Но мы не можем это продемонстрировать, имея нынешние фонды.

Для того чтобы обновить фонды, нужны кредиты, для того, чтобы получить кредиты, нужны залоги. А залоги у нас смешные и годятся только на то, чтобы получить три копейки. Соответственно, каждый год происходит одно и то же. Государство выделяет деньги на субсидирование процентной ставки по кредитам на техническое перевооружение. А промышленники не выбирают эти средства, они остаются невостребованными. Чиновники удивляются: не хотят предприниматели перевооружаться! А предприниматели просто не могут получить кредиты.

А в перевооружение, по сути, упирается самый главный сегодня вопрос: вопрос производительности труда. Я могу автоматизировать процесс производства на имеющемся оборудовании. И добиться увеличения производительности на 3-7%. Но это мой потолок. Для промышленности это уже очень много. Мы добились роста производительности труда на 7% за последние четыре года. Мы знаем, как это непросто. Но это несравнимо с той производительностью труда, которую может обеспечить новое оборудование. Гораздо менее энергоемкое, гораздо более производительное. Как мне его получить? Имея фонды, которые банк оценивает в три копейки? Поэтому мое предложение, которое я озвучивал три года назад, два года назад и так далее, остается в силе. Я считаю, что нужно создать в России Рослегпромлизинг. После историй с Росагролизингом мне говорят: это политически неудачное предложение. Да при чем здесь эта история, эти чиновники? Это необходимый шаг!

– А какие еще предложения вошли в ваши «семь тезисов»?

– Если коротко, это допуск производителей к госрезерву хлопка для прямых закупок из него на конкурсной основе среди прямых переработчиков хлопка, введение дотации по оплате энергоносителей для новых производств, возврат части уплаченных ЕСН (причем не в мой карман, а на карточки рабочим, тем самым поднимая их заработную плату и уровень потребления ими именно российских товаров, что можно закрепить условиями их использования). И, например, предложение о том, чтобы созданный для инвестиций с госучастием некий Фонд принимал поручительство конечных бенефициаров бизнеса, и под залог акций предприятия. Ведь Банки – это особая структура. И понятно, политическими, административными способами нельзя заставить их выдать бизнесу дешевые кредиты. Вообще нельзя заставить их выдать кредиты. Это будет вмешательством в их бизнес. Но выдать господдержку на защищенный проект под личные поручительства конечных бенефициаров бизнеса, даже под залог акций или долей предприятия – я считаю, это нормально. И тогда мы сможем поставить у себя оборудование, равносильное тому, которое имеют конкуренты – Китай или Турция. И тогда не только в России, но и в странах Европы мы сможем успешно конкурировать с ними.

– А текстильщики еще не отчаялись ждать господдержки? 

– Вы знаете, я смотрю на это уже с оптимизмом. Изменение промышленной политики произошло недавно. Ему меньше года. Первый раз дискуссия о необходимости изменения промышленной политики возникла в ноябре прошлого года. Это во многом связано с работой энергозависимых стран над поиском альтернативных источников энергии. С перспективой разработки сланцевых газовых месторождений. Если будет найдена технология добычи газа этих небольших по отдельности, но огромных в совокупности запасов газа по всему миру, Россия потеряет серьезный источник дохода. Поэтому спокойно «сидеть на трубе» уже нельзя. Эта перспектива вынудила Правительство задуматься: а что же мы имеем кроме нашей замечательной трубы? И оказалось, что мы не имеем того, что могли бы, время упущено.

За эти месяцы, я считаю, что сделано очень многое. Проведено много дискуссий, получено много ответов, которых мы ждали.

По крайней мере, происходят менталитетные изменения. Если до мая говорить о предоставлении нам кредита на расширение производства с любым банком было вообще невозможно, то в настоящий момент есть, как минимум, два кредитных учреждения, которые готовы рассматривать этот проект. Безусловно, это связано с изменением государственной позиции. Я очень оптимистично смотрю на развитие ситуации. Надеюсь, что мы успеем, до того, как наступит эта «скорая и мучительная смерть текстиля», и получить кредиты, и перевооружиться, и показать всему миру, на что мы способны, и вернуть себе обратно рынок, который мы отдали под тем предлогом, что у нас не растет хлопок.

– Кстати, сегодня опять зашла речь об эксперименте по выращиванию хлопка в Астраханской области…

-Да. И я аплодирую директору Союза промышленников и предпринимателей Ивановской области Алексею Жбанову, который открыто заявил Министру промышленности и торговли РФ Денису Мантурову, что промышленники сомневаются в коммерческом успехе данного эксперимента. Производство хлопка в Астраханской области будет дороже, чем в странах Средней Азии. Но не это главное. Легкая промышленность на самом деле никак не зависит от наличия или отсутствия хлопка в стране переработки хлопка. Хлопок – это биржевой товар, мы покупаем его, и будем покупать по биржевым ценам, независимо от того, выращен ли он у нас, в Астраханской области, Узбекистане или в Австралии. Причем, в Китае хлопок стоит дороже, чем в России. Там тонна хлопка, закупленного гос.резервом стоит сейчас 3 327 долларов. Мы же покупаем хлопок за 2400 с НДС. И это пока не пришел новый урожай. Да, в Китае закупочная цена тоже начала снижаться. Но в любом случае он дороже. Это как раз и доказывает, что ситуация в легкой промышленности зависит не от хлопка. Это открытая информация, я не знаю, почему об этом не говорят!

В случае с астраханским экспериментом, мне не столько жаль денег, которые будут на него потрачены. У нас в стране всегда много вариантов, на что потратить деньги – это и инновации, и подготовка Олимпиады, и так далее. Опасность я вижу в другом: по результатам эксперимента чиновники могут сказать: видите, какие меры поддержки легкой промышленности мы принимаем? Видите, сколько денег тратим? И результата никакого!

– А технический текстиль – это то, куда надо идти?

– Кончено! И нужно было идти еще раньше. Не шли не потому, что не хотели или не понимали. Это очень непростой вопрос, начиная с сумм инвестиций, значительно больших, чем необходимо, например нам, для замещения оборудования на более производительное. Это и длительные согласования по объемам используемого в новом производстве сырья, и по рынку сбыта на искусственные волокна, и т.д. Причем, в какой-то части мы (кто работает с традиционным текстилем) будем конкурентами с этими новыми производствами. Например, за рабочую силу (это касается и рабочих, и высококлассных специалистов). Но лично я поддерживаю данный проект. Ведь это значит, что вырастет потребность в кадрах, их обучении, и в перспективе они будут привлечены в регион, или воспитаны в самом регионе. А глобально – наши задачи совпадают. И им, и нам нужна господдержка, даже в виде просто заинтересованного, пусть и дискуссионного взгляда на развитие отрасли. Но взгляда, основанного на экспертных оценках всех отраслевых Союзов, а не мнении отдельных чиновников. Я ожидаю такого эффекта: благодаря строительству комбината искусственного волокна будет привлечено внимание к Ивановской области. И, соответственно, внимание к традиционному текстилю тоже (и даже к медицинскому, которым занимаюсь я), к реальным проблемам отрасли. Тогда совместными усилиями мы найдем пути решения, устраивающие и предпринимателей, и государство.